Самый знаменитый казак станицы Северской

Подробности

Создано: 03.03.2023 13:11

Щерба А.Н. – доктор исторических наук, профессор Самый знаменитый казак станицы Северской

Едва ли можно найти на Кубани историка более известного, чем Е.Д. Фелицын: член Императорского русского археографического общества в Санкт-Петербурге, Императорского московского археографического общества, Одесского общества историков, редактор Кубанских областных ведомостей, секретарь Кубанского статистического комитета, председатель Кавказской археографической комиссии и пр. Это далеко не полный перечень всех отличий, которыми был удостоен этот талантливый, трудолюбивый и удивительно разносторонне развитый человек. Однако мало кому известно, что на протяжении целого ряда лет деятельность Е.Д. Фелицына была очень тесно связана со станицей Северской Екатеринодарского отдела Кубанской области, для процветания которой он много сделал.
Е.Д. Фелицын родился 5 марта 1848 года в г. Ставрополе, в семье обер-офицера, но длительное время его жизнь и деятельность проходила на Кубани. Глубоко символичным является тот факт, что свою военную службу, в унтер-офицерском чине, Е.Д. Фелицын начал в 1864 году. Волей провидения в этом же году, была основана и станица Северская. В 1880 году Евгений Дмитриевич приказом наказного атамана Кубанского казачьего войска и начальника Кубанской области был зачислен в казачье сословие Кубанского казачьего войска и это является общеизвестным фактом. Но практически не нашел освещения тот факт, что он был зачислен офицером в общество станицы Северской. Занимая довольно значительный пост в Екатеринодаре он, безусловно, имел возможность выбора поэтому, его зачисление в Северскую наверняка не было случайностью. Трудно с полной вероятностью утверждать, что послужило побудительными мотивами выбора именно Северской: возможно это выгодное географическое положение этого населенного пункта Кубани, красоты местной природы или прекрасные люди станицы, а может быть совокупность этих и других факторов. Тем не менее, факты свидетельствуют о том, что Евгений Дмитриевич, несмотря на огромную занятость служебными и другими вопросами своей кипучей и очень многогранной деятельности, принимал деятельное участие в делах станицы Северской.

Пока не имеется полных данных, позволяющих определить точную дату когда состоялось его официальное зачисление в станичное общество и когда ему были выделены юртовые земли, но по отдельным фактам можно сделать вывод, что это произошло еще в том же 1880 году XIX века по крайне мере, так утверждает известный библиограф Кубани Б.М. Городецкий . Очевидно, активное сотрудничество и его участие в делах казачьего общества станицы Северской начинается с 1881 года. В апреле 1881 года произошло событие положившее начало этому сотрудничеству. Речь идет об археологической находке, которая была обнаружена на юртовых землях станицы Северской. Это событие в те годы получило широкую известность в масштабе всей Кубанской области.

В восьми километрах от станицы Северской по направлению к станице Елизаветинской недалеко от дороги высился огромный курган, который получил в народе название «Горбенкова могила». 10 апреля 1881 года три северских казака начали раскапывать данный курган. Поводом к таким, не свойственным для казаков, действиям послужил рассказ отставного солдата о том, что во время войны с горцами там была зарыта медная посуда. Начав раскопки, казаки натолкнулись на каменную кладку богатой могилы, где нашли немало драгоценных вещей, в том числе изделия из золота весом более 2-х фунтов. Нужно отметить, что в тот период казаки жили очень скромно и о золоте могли только мечтать. Поэтому, скрыть факт находки золотых вещей было невозможно и об этом, в тот же день стало известно атаману станицы. Тем более, что в тот период, существовало жесткое указание Наказного атамана Кубанского казачьего войска и Начальника Кубанской области немедленно сообщать о таких находках в правление Кубанского войска и осуществлять их только под контролем властей. В связи с этим, раскопки были немедленно приостановлены местным участковым полицейским приставом, а затем, продолжены под непосредственным наблюдением станичного атамана урядника Иллариона Павловича Самойленко .

Об уникальных находках было доложено по команде, а золотые вещи даже были представлены лично Наказному атаману Кубанского казачьего войска генерал-лейтенанту Н.Н. Кармалину, что говорит об их уникальности и ценности. Для детального осмотра и исследования кургана в Северскую прибыл сам Е.Д. Фелицын, занимавший уже тогда значительную должность члена-секретаря Кубанского статистического комитета. Он, со своей присущей педантичностью осмотрел раскопки, провел дополнительное исследование и осмотрел все находки. После этого историк составил подробный отчет, где указывалось, что раскопанный курган представляет собой могилу знатного вельможи Боспорского царства, был также определен и примерный возраст захоронения – более 2000 лет.

Из найденных вещей особую ценность представляли два стеклянных сосуда изящной работы (к сожалению, разбитых) богато отделанные золотом, со вставленными в ободок крупными яхонтами и с подвесками из сердоликовых бус на золотых цепочках. Немалую художественную ценность представляло изделие цилиндрической формы из чистого золота с рельефным изображением двух пар грифонов с поднятыми лапами и головами, обращенными друг к другу. Наконец, самой замечательной находкой, прежде всего вследствие своей уникальности, являлась большая золотая бляха диаметром более 5,5 дюймов и весом 61,5 золотника с вытесненным на лицевой стороне целым эпизодом из бытовых сцен времен Боспорского царства. Е.Д. Фелицын сделал вывод – характер работы и изображение на бляхе позволяют утверждать, что подобных находок пока не было найдено ни в одном из курганов Южной России, Крыма и Кавказа. Были найдены и другие ценные вещи, отправленные вскоре, по предложению Евгения Дмитриевича, в г. Тифлис для показа на археологическом съезде .

Прибытие Евгения Дмитриевича в станицу, вероятно, не было простой случайностью и дальнейшая совместная работа при раскопках, где было необходимо тесное взаимодействие с её правлением и отдельными людьми очевидно положили начало формированию тех исключительно добрых отношений, которые установились и существовали, фактически, до самой смерти историка. Об этих, без сомнения, особых отношениях говорит тот факт, что Е.Д. Фелицын не просто формально числился членом казачьего общества станицы Северской, получая дивиденды от земельного надела, выделенного в потомственное владение как офицеру в её юртовых землях. Он имел собственный дом в Северской, недалеко от железнодорожной станции, где довольно часто останавливался и жил. Об этом свидетельствует тот факт, что в этом доме была собрана и хранилась часть его археологической коллекции. Пытался он заниматься и хозяйственными опытами, однако они были гораздо менее удачны, чем его научные труды .

Как один из образованнейших людей Кубани Е.Д. Фелицын был пламенным поборником развития образования. Самое деятельное участие принял Евгений Дмитриевич в становлении и организации системы образования станицы. Станичным учителям он оказывал помощь в приобретении литературы, оборудования для школ и даже оказывал посильную материальную помощь. Недаром 3 июня 1891 года при посещении северского станичного училища директором народных училищ Кубанской области состояние учебно-материальной базы и организация учебного процесса в нём были отмечены в лучшую сторону. Об этом было даже доложено рапортом начальнику Кубанской области генерал-лейтенанту Леонову .

Кроме того, для развития образования в станице он сделал почин, на котором необходимо остановиться отдельно, ибо этот поступок наглядно демонстрирует особое и действительно трепетное отношение Евгения Дмитриевича к станице Северской и её жителям. В конце 1892 года Е.Д. Фелицын был назначен на вышестоящую должность – председателя Кавказской археографической комиссии. Эта должность была в структуре управления Главноначальствующего гражданской частью Наместника на Кавказе, поэтому предстоял отъезд в г. Тифлис. Можно предположить, что историку было нелегко расставаться с дорогой для него Кубанью и, в частности, с Северской. В связи с этим событием 22 декабря 1892 года в Екатеринодаре был дан прощальный обед, где состоялось чествование историка его друзьями и многочисленными почитателями. На этом обеде были собраны добровольные пожертвования – 134 рубля в пользу народной школы станицы Северской. Этот факт, как говорится, в комментариях не нуждается.
Добавим к этому, что в специальной корреспонденции, опубликованной по этому поводу в газете «Кубанские областные ведомости» от 6 января 1893 года отмечалось: «В заключении было предложено собрать в воспоминании о дне прощания с Евгением Дмитриевичем по подписке немного денег на стипендию лучшему воспитаннику народной школы в родной для Евгения Дмитриевича Северской станице». По просьбе Евгения Дмитриевича и с личного разрешения Наказного атамана Кубанского казачьего войска генерал-лейтенанта Я.Д. Маламы эта сумма была помещена в банк, где она значилась как «капитал казака станицы Северской» .

Евгений Дмитриевич также распорядился о порядке использования этого вклада и это достойно того, чтобы не только обратить внимание на заслуги этого человека, но и как на пример для подражания людям нынешнего поколения. В соответствии с его указаниями, начиная с 1895 года, ежегодно, в мае месяце должны были выдаваться проценты с этой суммы для премирования лучшего ученика станицы Северской, определяемого специальным постановлением педагогического совета станичного училища.
Отметим, что общество станицы по достоинству оценило этот поступок своего знаменитого станичника. По этому поводу состоялся станичный сбор, на котором был принят специальный приговор с выражением искренней благодарности историку за его исключительно чуткое отношение к нуждам станицы. Но, благодарные северцы этим не ограничились и постановили опубликовать этот весьма примечательный приговор станичного сбора в официальном печатном органе Кубанской области – Кубанских областных ведомостях. По решению станичного общества этот документ, доставил в Екатеринодар, где была расположена редакция газеты, лично атаман станицы Северской урядник Авраам Григорьевич Кирпенко .
Этот любопытный документ стоит того, чтобы его процитировать. В нем, в частности, отмечалось: «Настоящим приговором выносим великую благодарность господам почитателям нашего жителя Евгения Дмитриевича Фелицына, а также самому Евгению Дмитриевичу, сделавшим незабвенную память учреждением в нашей станичной школе капитала имени господина Фелицына, который будет вечно служить наградою к лучшему учению наших детей» .

Как видим, наши предки умели ценить подобные поступки. Премия лучшему ученику станицы выдавалась ежегодно в мае по результатам учебного года, и это стало традицией вплоть до известных революционных событий. Она была неплохим материальным стимулом для учащихся и пора подумать над возрождением этой прекрасной традиции. Возможно, и назвать её следует именем Е.Д. Фелицына, что будет вполне справедливо и станет лучшей данью памяти этому удивительному человеку.

Нужно отметить, что Евгений Дмитриевич, убыв к новому месту службы, продолжал числиться казаком станицы, поддерживал постоянную связь с Северской и даже посещал её, останавливаясь в собственном доме вблизи железнодорожной станции. По возможности, он старался оказать помощь в решении наиболее насущных проблем станицы, которых было огромное множество. Например, летом 1893 года станицу постигло настоящее бедствие – массовая эпидемия. Она началась в конце июля и быстро распространилась, приняв огромные масштабы. Практически, не было ни одного двора, где не болели бы люди. Болезнь протекала в странной форме и характеризовалась специалистами как холероподобная лихорадка или «сухая холера». Ранее ничего подобного в станице не было и поэтому, эффективного средства лечения не знали. К осени число больных достигло 2,5 тыс. человек, т.е. около 75% населения. Руководство станицы было обвинено в непринятии эффективных мер по обузданию эпидемии. Кроме того, станичный атаман и правление были обвинены в бездействии по отношению к криминальным элементам, в результате которого на железнодорожной станции образовался преступный притон .

Все это грозило весьма печальными последствиями и вероятнее всего это бы и произошло несмотря на то, что атаман А.Г. Кирпенко был решительным и опытным руководителем. Нередки были случаи, когда и за более незначительные упущения станичный атаман отстранялся от должности приказом наказного атамана Кубанского казачьего войска, а станичному сбору предписывалось провести выборы нового атамана. Если же станичный сбор не избирал нового главу станичной власти, атаман назначался в административном порядке. Например, в 1901 году наказной атаман Кубанского казачьего войска и начальник Кубанской области отменил приговор сбора соседней станицы – Ильской об избрании станичного атамана и он, был назначен административным порядком, а затем были удалены от должности и все трое судей станицы.

Весьма вероятно, что подобные меры были бы применены и в отношении атамана и станичного правления станицы Северской, но в ситуацию энергично вмешался Е.Д. Фелицын. Несмотря на то, что в данный период историк уже работал в г. Тифлисе, он изыскал возможность и прибыл в станицу, чтобы лично разобраться в ситуации. В результате его посещения в Кубанских областных ведомостях появилась статья посвященная обстановке в станице, где он отмечал факты распорядительности станичного атамана и говорит о принятии действенных мер против преступных элементов и фактически стает на сторону станичного правления подчеркивая при этом, что многие причины недостатков носят объективный характер. В своей статье Е.Д. Фелицын отмечает: «Отрадным фактом распорядительности станичного атамана является учреждение с 1 сентября на железнодорожной станции постоянного полицейского надзора за подозрительными личностями, в чем я лично убедился при неоднократном посещении станицы».

Таким образом, Евгений Дмитриевич использовал свой высокий авторитет для показа истинного положения дел в Северской. Поэтому, для станичного правления эти печальные события последствий не имели. В связи с этим, обращает на себя внимание тот факт, что по прошествии неполных 9 месяцев после отъезда в г. Тифлис Е.Д. Фелицын неоднократно посещал станицу. Данный факт сам говорит за себя и свидетельствует о его постоянных связях со станицей и контактах с её правлением вплоть до своего ухода из жизни, к сожалению, слишком раннего.

Евгению Дмитриевичу было всего 55 лет, когда он неожиданно скончался в Екатеринодаре. Это произошло в 11.00. 10 декабря 1903 года в войсковой больнице Кубанского казачьего войска. Лучшие кубанские врачи были бессильны что – либо сделать и констатировали паралич головного мозга. Очевидно, сказались многие годы напряженной интеллектуальной деятельности. В пятницу 12 декабря 1903 года в честь великого знатока истории Кубани бескорыстного и самоотверженного труженика науки была отслужена заупокойная литургия в Крепостной церкви г. Екатеринодара, на которой присутствовало практически все руководство Кубанской области и сам наказной атаман Кубанского казачьего войска и начальник Кубанской области генерал-лейтенант Я.Д. Малама. В тот же день состоялись похороны на войсковом кладбище города. Как войсковому старшине ему были возданы все необходимые воинские почести. Признавая великие заслуги Евгения Дмитриевича, на похоронах присутствовали многочисленные почитатели его таланта, а также почетный эскорт, состоящий из двух сотен казаков Екатеринодарского полка. В траурной процессии участвовала и представительная делегация станицы Северской во главе со станичным атаманом урядником Н.Я. Костогрызом.

История не всегда и не каждому открывает свои сокровища, скрывая события и факты под покровом веков. Возможно, и даже вероятнее всего нам еще многое неизвестно из многогранной деятельности этого выдающегося историка Кубани.

Но и то, что уже известно, в том числе и все вышеизложенное, заставляет проникнуться чувством исключительного уважения к этому человеку. Мы затронули только узкую проблему, но и здесь виден очень яркий человек, выделяющийся из плеяды других своих известных современников.

К сожалению, в настоящее время явно недостаточно популяризуется его научно-теоретическое наследие, довольно редко переиздаются труды ученого. Между тем, гражданское общество к которому мы стремимся, предполагает высокий уровень патриотического сознания, которое зиждется, прежде всего, на исторической памяти народа. В этой связи, обращение к наследию таких людей как Е.Д. Фелицын является бесценным источником, позволяющим понять и оценить позитивный исторический опыт, пробудить национальные традиции и на этой основе сформировать основы патриотического сознания. Особенно, это важно для подрастающего поколения. Уважение к прошлому и историческая память вообще, как известно, во многом олицетворяет глубину исторического сознания нации. Нужно констатировать, что с этой проблемой дело у нас обстоит особенно плохо. С большим сожалением, необходимо отметить, что в настоящее время в Северской ничего не напоминает о пребывании в станице Е.Д. Фелицына и о его благотворительной деятельности. Даже среди бесконечного количества новых улиц, с совершено обезличенными названиями, именем историка не названа ни одна из них. Это, конечно же, в высшей степени несправедливо, ибо этот человек очень много сделал для развития станицы, которую считал родной.